Пришло время для первого отзыва-впечатления о прочитанной книге (в данном случае - книгах), и начну я не последней книги, а с "Попугая..."и собственно, с самого Флобера, ибо именно тогда ко мне пришла идея этого блога.
Гюстав Флобер "Госпожа Бовари" (перевод с франц. Любимова)
Несмотря на почти законченное филологическое образование, "Госпожу Бовари" я прочитала только на новогодних каникулах и то только потому, что прочла Барнса. И конечно, получила эффект обманутых ожиданий. Эмма Бовари представлялась мне роковой женщиной, обладающей необыкновенным умом, красотой и стилем и легко очаровывающей мужчин, но оказалось, что это провинциальная дура бездумно следующая увлечениям, и, по причине своей глупости, потерпевшая крах, разорившая мужа и разбившая ему сердце. Необыкновенного цвета глаза - все, что вызывает в ней восхищение. Шарль Бовари тоже совсем не симпатичный персонаж - слабовольный и не блещущий особым умом. Притом, даже если не слушать авторскую оценку и оценку Эммы, хорошо относится к нему не получается хотя бы потому что его мать женила его на сорокапятилетней женщине - после таких событий в жизни мужчины мужчиной его можно назвать с большой натяжкой. Его самозабвенная любовь к Эмме вызывает не уважение и праведный гнев по отношению к героине, а скорее жалость. Его профессиональные навыки вызывают большие сомнения. Его слепая вера в любовь и добродетель жены просто смешна. Надо сказать, что ни один из персонажей не вызывает положительных эмоций: Леру мошенник и подлец, Оме тщеславный, Леон самонадеянный обыватель, Фелисите жадная.Но когда это величие книги определялось милыми героями? Только романтическая литература может себе это позволить. А Флобер это реализм, временами пародийно скатывающийся в стилистику сентиментализма (насмешки ради или всерьез Флобер решил так описать чувства героини - кто знает?), и "Госпожа Бовари" - великая книга, плевок в лицо обществу своего времени, очень правдивое и ироничное описание нравов провинциального городка (не зря подзаголовок), из которого нужно бежать сломя голову пока вас не стошнило отвращения или пока вы сами не превратились в госпожу Оме или госпожу Бовари - и еще неизвестно, что хуже.
Из того, что не понравилось, как читателю, придирающегося к языку и стилю: слишком резкие переходы от поверхностного описания событий к детальному и медленному описанию обстановки или мыслей/состояния персонажа.
Напомнило "Нану" Э. Золя. Скорее тем, что все герои и той и другой книги кажутся безмозглыми идиотами.
Интересны споры между наукой (Оме) и религией (священник, не помню имени), еще одна насмешка со стороны автора, в итоге и религия, и наука оказываются в дураках и пекутся не о том, и приводят к дурным последствиям.
Непонятным остался образ слепого старика. Может быть стоит почитать теорию и критику, а может быть мне кто объяснит?
В общем и целом, читать "Госпожу Бовари" необходимо, ибо это есть классика, к тому же классика, осужденная за безнравственность, так что читать нужно вдвойне. По поводу обвинений - есть за что, но только в 19 веке. А сейчас у нас есть Уэльбек.
Джулиан Барнс "Попугай Флобера" (перевод с англ. А. Борисенко, В. Сонькина).
Это были сутки в поезде, что не было ничего хорошего, кроме этой книги, но ради нее можно было и потерпеть. Она просто замечательная, сплошное любование стилем и сплошной смех над замечаниями героя по поводу Флобера, его друзей, обвинителей и любовниц, других авторов, современных ученых и всех, кто попался под перо.
Сюжет вкратце - главный герой - врач, флоберолюб и флоберовед-любитель путеществует по Франции, узнает различные факты о Флобере, описывает письма (которых не было), находит свидетельства (иногда, абсурдные) о его жизни. Основная проблема, которая его волнует - место попугая в творчестве писателя, его значение, символика и тому подобная ерунда. Основная проблема, которая волнует автора (т.е. Барнса) - интерпретация. Всем, кто обожает спорить о синих занавесках и мимолетных взглядах в книгах нужно непременно прочитать Барнса и понять наконец, что возможны миллионы интерпретаций и, может быть, ни одна из них не совпадает с авторской, но это не значит, что она не верна. Герой книги ищет подлинного попугая, который стоял на столе Флобера, пытается выяснить какой из двух музеев выставил настоящую, но в конце концов выясняет, что возможных фигурок 50 штук и каждая может быть оригиналом, но какая именно - бог знает. Так и с интерпретацией.
Лучшие придумки постмодернизма: смерть автора, вариантность, псевдодокументалистика, фальсификация, смена стилей и форм повествования, параллельные линии произведение - жизнь автора. Великолепный слог.
Единственная книга, в которой выполнена воля автора по поводу сожжения рукописи - один из очень второстепенных героев сжигает письма Флобера к якобы его любовнице, объясняя это волей автора. "Сожгите письма, а если вас спросят про содержание - соврите". Вот - уважение к автору, а не погони за желтыми сплетнями. Почему было не сжечь рукописи Кафки?
Далее - подчеркнутые строки (хотя там можно было всю книгу подчеркнуть, Барнс потрясающий автор с потрясающим языком и потрясающими переводчиками):
"Насколько тонким должен быть намек, чтобы порваться?"
"Человеческая речь подобна разбитому котлу, и на нем мы выстукиваем мелодии, под которые впору плясать медведям, хотя нам-то хочется растрогать звезды". Как много мы выслушали о том, что язык отражает наше мышление и все равно - его всегда не хватает.
"Пока я разогревал свой французский..." (взять на заметку)
"Он был их тех американцев, которые в Лондоне всегда надевают плащ-макинтош, поскольку уверенны, что в этом городе льет и при ясном небе" (обязательно соберу отдельные выдержки про Лондон. "В городе, где еда такая же отвратительная, как и погода" (с) Большой куш)
Я очень хочу написать какую-нибудь работу про эвфемизмы, которыми заменяется слово "менструация". Очень интересная выдержка из книги на этот счет:
" Elle a ses ours", "у нее медведи", говорят о женщине, когда у нее месячные (видимо, предполагается, что в такие дни женщина ведет себя как медведь-шатун). Этимологи считают, что это разговорное выражение появилось на рубеже веков (Флобер его не использует, он говорит "красные мундиры высадились" или еще что-нибудь в этом роде. Однажды, после долгого беспокойства о задержке у Луизы Коле, он с облегчением замечает, что Лорд Пальмерстон наконец прибыл) " (последнее замечание про лорда мне пока не понятно, но я разберусь).
"Набоков, не жалующий никого из переводчиков Флобера..." (надо выяснить, как Набоков относился к самому Флоберу, а то он половину литературного мира не жаловал).
"В тех кругах приличного английского общества, где принято любить книги..." (помнится я очень удивилась, когда в сериальчике "Аббатство Даутон" леди из семьи английских аристократов заявила что-то вроде "Зачем вы читаете? Это же трата времени.")
"Ведь ирония - норма нашего времени, собутыльник значительности и остроумия" (и это прекрасно)
"(выбрасывал книги)... пока не дошел до тех двух, которые получает каждый игрок в "необитаемый остров", поскольку без них не может обойтись цивилизованный человек, - Библии и Шекспира" ( Шекспир, опять Шеркспир, везде Шекспир!!! А Библию все-таки придется завести)
"Нормандцы славятся своей прижимистостью, и, конечно, их гробокопатели не исключение; возможно, каждый лишний взмах лопатой им отвратителен"
Про критиков: "не потому, что они несостоявшиеся творцы (как правило, это не так, другое дело, что некоторые из них - несостоявшиеся критики)."
Еще про критиков: "Послушав их можно подумать, что Флобер (или Мильтон, или Вордсворт) приходится им старой теткой, которая сидит себе в кресле-качалке , благоухая затхлой пудрой, погруженная в прошлое , и годами не говорит ничего нового. Конечно, дом принадлежит ей и все живут в нем бесплатно, но все же, знаете ли... не пора ли? " (и отчасти про интертекст)
"Набоков - и вот это довольно неожиданно - допустил неточность, описывая фонетику имени Лолита" (Вот уж неожиданность, но это правда: Набоков ошибся. При этом до Барнса, я свято верила Набокову, проверяла движения языка и не замечала неточности).
"Франция - единственная известная мне страна, где водителей предупреждают, что на дороге может быть свекла"
"Художник должен заставить потомков поверить, что он никогда не существовал" (Позиция Флобера и какой-то из школ литературоведения, которые плюют на биографию автора - произведение самоценно. Возможно, они правы.)
"История - всего лишь еще один литературный жанр" (История - всего лишь шлюха политики - не помню, кто) "прошлое - не более чем художественная автобиография" (на сто процентов это так).
"Пикассо веришь потому, что он мог бы рисовать как Энгр"
"Вы сами убедитесь: после определенного возраста вас перестают фотографировать"
"В конце концов, не быть писателем - легко. Большинство людей - не писатели, и ничего плохого с ними не случается"
"Жизнь такова, как я и думал: не отпраздновать ли это разочарование?" (как здорово)
"Величайший патриотизм - сказать своей стране правду, если она ведет себя бесчестно, глупо, злобно"
"Скажем так, ваша честь: мой клиент считает, что большинство ценностей общества, в котором ему выпало жить - дерьмо, и в своей книге он рассчитывает воспеть совокупление, мастурбацию, прелюбодеяние, побивание камнями священников, и, раз уж вы вдруг оживились, ваша честь, - подвешивание неправедных судей за мочки уха" (о процессе над "Госпожой Бовари")
"Идеальный способ путешествовать для Гюстава - что бы он лежал на диване, а мимо него проносили пейзаж"
"...для заболевания сифилисом, без которого никто не мог претендовать на гениальность" (в википедии целая статья есть - знаменитые сифилитики. Помню только Тулуза-Лотрека. Флобер, Доде, Мопассан, Жюль де Гонкур, Бодлер - если верить книге)
"что Флобер зарезался таблетками от бессонницы"
Последнее - обо всей книге, никак не стоит ее воспринимать в качестве серьезной биографии, но в качестве высококлассного чтения - стоит.
Комментариев нет:
Отправить комментарий